Пилот вне закона - Страница 37

— Тойво, доложи обстановку, — попросил я.

— Работай, Румянцев, небо чистое.

И даже Вестервальд не вставил никакой гадости из своего блатного репертуара.

Зато у меня в душе шевельнулось какое-то нехорошее чувство. Будто я что-то запамятовал важное. Соответствующее моменту и очень важное. Что-то из прошлой жизни. Или даже позапрошлой, когда я был счастливым кадетом Северной Военно-Космической Академии…

Да ну к лешему!

— Фэйри, ты готова? Давай, радость моя, давай помаленьку.

— Сейчас мы его разъясним, Румянцев!

«Не справится! — уверенно подумал я, глядя, как маленький, изящный „Черный гром“ ныряет в газовый поток и как непредставительно он выглядит на фоне станции. — Придется стрелять».

«Однако… БПКА „Метеор“… „Метео-о-ор“… Что-то я о нем читал? Или слышал на куцем спецкурсе по перспективным средствам автоматической разведки? Или не о нем, а о классе аппаратов вообще? Тяжкое это дело для истребителя — роботы. Вот Самохвальский точно вспомнил бы. С его-то безразмерной памятью! Колян, Колян, где ты сейчас?!»

Молнией на небосводе мыслей мелькнуло воспоминание: абзац из методички!

И я тут же заорал на весь эфир, во всю мощь голосовых связок!

— Фэйри! Вали оттуда! Слышишь?! Вали оттуда быстро! Вали!

В наушниках раздалось ее сосредоточенное сопение. Я видел «Черный гром» в струях голубого, светящегося тумана, плывшего вдоль его плоскостей. Истребитель висел над матовой спиной «Метеора» — такой незначительный, маленький. Висел там, где нельзя было находиться ни в коем случае!

— Без паники, Андрей! — пропела Вилсон, и я почти увидел, как она старательно прикусывает нижнюю губу цвета краснодарской сливы. — Я его почти зацепила! Ты чего разорался?

— Дура! Бросай все! Быстро оттуда!

Тосанен успел сказать, что, мол, не надо таких сильных эмоций на работе, когда «Метеор» взорвался.

«Все без исключения средства автоматической разведки оснащаются блоком самоликвидации. Стратегические аппараты, задачей которых является автономный поиск в масштабах звездной системы, во избежание захвата противником даже мелких деталей, составляющих государственную тайну Российской Директории, оснащаются сверхмощной бомбой семейства МА-500. При угрозе захвата бомба выпускает взрывчатый аэрозоль, заполняющий все объемы аппарата, что позволяет вовлечь в детонацию полный спектр активных реагентов на борту, включая люксоген из Х-передатчика, обеспечивая гарантированное уничтожение всех секретных узлов и деталей. Бомба активируется в ряде нештатных ситуаций — например, при аварийном отключении электронных систем БПКА».

Вот что было написано в методичке!

Контроллер активации у мины релейный! А детонатор — тупая батарейка! Им фокусы с ЭМ-импульсом не страшны, они его даже не заметят! Точнее, заметят. Как надо заметят…

«Метеор» рванул, как карманная сверхновая!

Ослепительная полусфера огня в доли секунды испарила центроплан робота, разметала посадочные опоры, ударная волна смела эфемерную красоту кометного хвоста! А затем ядро кометы откликнулось впечатляющим снопом осколков и фонтаном брызг аммиачно-метановой жидкости, которые унесли прочь то, что недавно было истребителем «Черный гром».

Плоскости разлетелись, как крылья бабочки. Лапа и двигатель манипулятора препарировали нос. А раскаленная плазма неизбежно затекла в маршевые дюзы, после чего сдетонировало топливо.

Таков был конец флуггера.

И конец Фэйри Вилсон, в этом я не сомневался, потрясенно разглядывая место катастрофы.

Слов не было.

Я даже не мог ответить на вопли Тосанена, Вестервальда и капитана Крулевича, которые темпераментно матерились, пытаясь узнать, что это там так красиво бабахнуло.

И вдруг в наушниках раздался слабый женский голос, то и дело прерываемый помехами.

— Андрей… пшшшш… эйри… пшшшшш… скафандр цел… пшшшшшшш… уносит в открытый… пшш… смос… пшшшшш… если меня слышно… пшшшш… уносит в открытый космос… пшшшш… лечу в хвосте коме… пшшш…

Этого просто не может быть!

— Фэйри, не замолкай! Слышу тебя! Продолжай давать сигнал, я сейчас тебя засеку!

— …пшшшшш… дрей…. пшшш… ада слышать… пшшш… если нетрудно, поспеши… пшшшш… чень красиво, но очень страшно… пшшшш…

— Трам-тарарам, Румянцев! Что вы там творите?! Что происходит? — надрывался Крулевич на весь эфир.

— Плохо дело, кэп. Не отвлекай, пожалуйста.

Вот оно что! Отличный скафандр «Гранит» (интересно, где Блад раздобыл их в таком количестве?) не только уцелел при взрыве и спас пилота, но у него еще и рация пашет! Фэйри просто вышибло из кокпита, как карту из колоды!

Где же она?..

Ага, да вот она! Летит, как и было доложено, в хвосте кометы! Удивительно крепкая девчонка! Сознания не потеряла и не паникует, судя по голосу! Даже пейзаж успела разглядеть, хоть и боится, надо полагать, до чертиков. А кто бы не испугался?!

Я нежно завел флуггер в струю газа. Телеметрия намертво вцепилась в кувыркающуюся фигурку. Теперь никуда не денется. Надо бы подобраться по нормали к плоскости вращения… Маневровые дюзы отыграли аккорд, и машина переместилась на девяносто градусов дуги.

Через пять минут я догнал ее. Парсер виртуозно уравнял скорости, и могучее брюхо «Хагена» накрыло скафандр Фэйри Вилсон.

— Внимание! Я открываю стыковочный кессон!

— Пшшшш… очень приятно, но я не могу остановиться… пшшшшш… кувыркаюсь… пшшшш… не достать, дистанция три — три с половиной метра… пшшшшш…

— Вижу, что дистанция. — Лидар выдавал расстояние в три метра двадцать сантиметров. — Сейчас я подойду ближе.